Скачать книгу целиком

15.c. ОТЗЫВ ИЗ УЧРЕЖДЕНИЯ ОБРАЗОВАНИЯ «БЕЛОРУССКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ.

Отзыв

кафедры философии Белорусского государственного экономического университета на рукопись книги «Основы логики теоретической науки. Тайное знание».-Могилев: 2009.-618с.

Тема книги коррелирует с широким пониманием логики, как совокупности ключевых характеристик человеческой деятельности в определенной сфере. К числу таких характеристик относят целенаправленность и упорядоченность (последовательность) совершаемых действий, наличие достаточно четких критериев их эффективности и др. На этом основании говорят о логике политической, социальной, экономической и в принципе любой человеческой деятельности. В философских текстах встречается столь широкое понимание и логики научной деятельности, хотя общепринятой является трактовка, согласно которой логика науки (научного познания) является областью исследования, предмет которого включает:

1)  анализ формальной структуры определений (дефиниций) различных форм научного знания: понятий, вопросов, проблем, гипотез, законов, теорий и др.;

2)  исследование специфики различных логических выводов (индукция, дедукция, аналогия);

3)  выявление закономерностей конструирования искусственных (формальных) языков науки;

4)  определение смыслов эмпирических и теоретических терминов;

5)  анализ перевода языка теорий на язык наблюдений;

6)  разработку логических критериев истинности научного знания (трактовка принципов непротиворечивости, полноты, процедур доказательства и др.).

Формально первая часть названия работы вписывается в проблемное поле логики науки в ее широком понимании и коррелирует с ключевыми аспектами (данный выше их перечень не является исчерпывающим) предмета логики научного познания как особой формы теоретического осмысления познавательных действий в науке. Однако ее подзаголовок (вторая часть) обозначает фрагмент духовной реальности, изучением которого не занимается логика науки (в философско-методологических исследованиях оперируют понятием «неявное знание», отражающем те познавательные процессы, которые на данное время не достаточно эффективно анализируются средствами имеющегося методологического инструментария, и генетически не связаны с чем-либо надприродным и надчеловеческим).

Появление более чем странного для научной работы подзаголовка «Тайное знание» объясняет сам автор на с. 14, заканчивая Предисловие к третьему изданию цитатой из Библии: «Мое учение - не мое, но пославшего меня». Ин. 7:16 (очень красноречивое заявление). А если так, то автору работы не остается ничего другого, кроме как излагать в готовом виде истины в последней инстанции. Презумпция не только неприемлемая для современного научного сообщества, но и оказывающая медвежью услугу тем служителям культа, которые испытывают искреннее желание системно и исторически достоверно осмыслить духовной опыт человечества.

Содержательное наполнение темы, формально согласующейся с широким пониманием логики науки, в данной работе осуществлено фактически вне анализа актуальных логических проблем, возникающих при построении систем теоретического знания. В современной науке выделяют, по меньшей мере, три типа теорий: феноменологические, нефеноменологические и развитые. При построении каждой из них возникает необходимость решения ряда логических проблем: критериев идентификации эмпирических данных, логических форм выражения эмпирических обобщений, зависимостей законов - в феноменологических теориях; количества аксиом, лежащих в основе теоретической системы, критериях их отбора, характере логических правил развертывания системы, смысле и когнитивной ценности эквивалентных систем, их содержательной интерпретации - в нефеноменологических теориях; логически корректного выражения законов и критериев репрезентативности абстрактных конструктов в развитых теориях. Связь предлагаемого текста с этими проблемами логики науки может быть обнаружена благодаря усилиям знакомого с ними читателя. Относительно автора создается впечатление, что он о них не информирован (об этом, в частности, свидетельствует и список литературы, "состоящий из семи названий).

Свое понимание основ логики теоретической науки автор излагает в еще более широком контексте, включающем проблемное поле метафизики, онтологии, теории познания и в некоторой степени методологии научного исследования. Ключевыми элементами его «концептуального построения» первой книги, подчиненного двум общим для всей работы целям: «во-первых, на наиболее общие вопросы теоретической науки дать обоснованные ответы, изложенные в виде соответствующих законов и правил теоретической логики; во-вторых, построить логику в строгом соответствии с теми законами и правилами, которые в ней сформулированы» (с. 14), являются понятия «основной вопрос некоторой науки», «основной вопрос теоретической науки» и «основа основ теоретической науки» (с. 35-38). Им предшествуют рассуждения о специфике научной деятельности, изложение онтологических предпосылок (о классах явлений и их свойствах). Продолжается трактовка «логических основ теоретической науки» характеристикой «непротиворечивого мышления», базирующегося на непротиворечивости явлений реальности и причинно-следственной связи между ними, анализом форм поиска и выражения теоретического знания (утверждение, вывод, положение, доказательство, опровержение, понятие закон), а также рассмотрением структуры теоретической науки как «единой всеобщей .аксиоматической теории», где автор излагает свое понимание состава и функций теоремы, вопроса, ответа, связи исходного и выводного знания с использованием логических свойств ранее отмеченных форм теоретического знания. Во второй книге автор основное внимание уделяет описанию теоретической истины и ее антипода - теоретической лжи, процедуре доказательства теоретической истины, классификации систем «теоретических и логических выводов», а также особенностям постулируемых им форм теоретического знания под названием «Чистая и нечистая теоретическая наука», «Прозрачная и непрозрачная теоретическая наука».

В итоге создана объяснительная схема, во многом напоминающая стандарт научного объяснения, действующий, примерно, до конца 18 века. Но в отличие от ученых, практиковавших эти схемы (к примеру, Р. Декарта, И. Ньютона, Г. Лейбница), хорошо ориентировавшихся в проблемном поле современной им науки и виртуозно владевшим ее исследовательским инструментарием, автор создал свою схему исключительно на умозрительных основаниях, и некоторых мировоззренческих представлениях третируемой им философии. Об этом свидетельствует содержание его ответов на вопросы «теорем», а.8 и а.28, в которых изложены условия адекватного отражения явлений реального мира в сознании людей: «Всякое реальное явление адекватно отражается только в процессе установления тех свойств, которые ему принадлежат, и в процессе сопоставлении его свойств со свойствами других реальных явлений, потому что любое реальное явление представляет собой совокупность реальных свойств, ему принадлежащих» (с. 25) и «Реальные явления адекватно отражаются в сознании людей, т.е. объективно познаются, только в результате установления тех причинно-следственных связей, благодаря которым они возникли и существуют, потому что за пределами причинно-следственных связей друг с другом реальные явления не образуются и не существуют» (с. 49-50). Запутанным по форме повторением общеизвестного является ответ на вопрос ключевой теоремы а. 19 «Основа основ теоретической науки»: «основа основ теоретической науки (как один из противоположных друг другу видов всех совокупностей утверждений теоретической науки) - это совокупность таких утверждений теоретической науки, исходя из которых строится теоретическая наука, взятая в целом, и каждая специальная наука, входящая в ее состав» (с:-37).

Авторский анализ форм поиска и выражения теоретического знания, осуществленный на с. 52-130 первой главы первой книги и ее второй главе не обеспечил приращение знания по проблемам логики науки. Результатом его усилий явился пересказ общеизвестного, зачастую на обыденном языке или с использованием квазинаучной терминологии.

На с. 13 сам автор, отмечает, что «все теоретические понятия в этой работе употреблены в тех значениях, которые установлены в «Основах логики теоретической науки». В качестве примера он указывает, что понятие «теоремы» употребляется в работе в соответствии с определением, сформулированным в самом начале второй главы. Но это понятие в работе употребляется уже с первых страниц, а начало 2 главы на стр. 131. Автор в данной работе демонстративно игнорирует весь накопленный в науке опыт работы с понятиями и терминами; общепринятым понятиям он дает свои дефиниций. Развязав себе таким образом, руки, автор конструирует весьма странные термины: «теоретическая аксиома», «аксиомная теорема», «верное понятие» и мн. др. Свое толкование получают термины «аксиома», «теорема», «логический вывод», «понятие», «имя», «непосредственный логический вывод» и др. Но, если автор работы претендует на признание его идей другими или, по крайней мере, на объективную оценку его концепции, он просто напросто обязан считаться со сложившейся и используемой трактовкой общеупотребимых терминов.

В своей работе автор правильно подмечает, что «верная мысль не должна быть утоплена в море научных утверждений и слов...», но сам он этого принципа явно не придерживается. В тексте сплошь и рядом сложные, громоздкие формулировки (например, название параграфа а.65 - 5 строчек, в.24 - 6 строчек, в.26 - 7 строчек и т.д.). Материал многих параграфов меньше по объему, чем название. Одни и те же фразы и даже целые фрагменты повторяются без всякой на то ненадобности десятки раз. Это и вопросы, которые он ставит перед оппонентами, и «методические указания» о том, как надо анализировать его работу, и напоминание, что он построил логику в строгом соответствии с теми законами и правилами, которые в ней сформулированы. Вместе с тем немногочисленные упоминания о том, что всякая научная работа должна обеспечивать приращение знания, а не пересказывать общеизвестное, не получили практического подкрепления. В этой связи обратим внимание на ключевые позиции главы 3 и главы 4, книги 2, где соответственно излагается концепция теоретической истины и ее доказательства (с. 219-223), а также логически сопряженная с ней теорема D.13 «Домысливаемые и домысливаемые слова, словосочетания и знаки...» (с. 269-274). «Теоретическая истина, - отмечает автор (как один из противоположных друг другу видов всех данных ответов на некоторый теоретический вопрос) - это данный ответ на некоторый теоретический вопрос, во-первых, не противоречащий другим выводным и аксиоматическим теоретическим ответам на этот же теоретический вопрос, изложенным при помощи иных вариантов сочетаний теоретических понятий, чем данный ответ, во-вторых, не противоречащий тем исходным и выводным теоретическим утверждениям, из которых он следует в результате вывода (в случае его, ответа, вывода из ранее установленных теоретических утверждений), в-третьих, не противоречащий ответам, являющимся теоретическими определениями понятий, входящих в его состав, в-четвертых, не имеющий теоретических противоречий между определениями понятий, входящих в его состав, в-пятых, не противоречащий ответам на дилеммные теоретические вопросы, относящиеся к понятиям, входящим в его состав» (с. 220). Соответственно в главе 4: «Что такое домысливаемые слова, словосочетания и знаки (как один из двух противоположных друг другу видов, всех слов, словосочетаний и знаков, включаемых в состав поясняющей части выводного теоретического ответа)?

Обоснование выводного теоретического положения, или теоретический логический вывод.

Из закона, выведенного в теореме d.13.1 следует, что есть слова, словосочетания и знаки, включаемые в состав поясняющей части выводного теоретического ответа, которые не обладают свойством «входить в состав тех ранее установленных теоретических утверждений, исходя из которых в процессе теоретического логического вывода обосновывается поясняющая часть выводного теоретического ответа, или входить в состав того теоретического вопроса, на который теоретический ответ дается». А значит, они обладают противоположным свойством «не входить в состав тех ранее установленных теоретических утверждений, исходя из которых в процессе теоретического логического вывода обосновывается поясняющая часть выводного теоретического ответа, и не входить в состав того теоретического вопроса, на который теоретический ответ дается». Следовательно, эти слова, словосочетания и знаки сами обосновываются в процессе теоретического логического вывода путем визуального (чувственного) и мысленного сопоставления одних явлений, указываемых в ранее установленных теоретических утверждениях, на которые в теоретическом выводе делается ссылка, с другими явлениями, которые должны быть описаны в ответе на вопрос теоремы. Такие словосочетания, слова и знаки, включаемые в состав поясняющей части выводного теоретического ответа, назовем домысливаемыми.

А отсюда ответ на вопрос теоремы.

Домысливаемые слова, словосочетания и знаки (как один из двух противоположных друг другу видов всех слов, словосочетаний и знаков, включаемых в состав поясняющей части выводного теоретического ответа) - это слова, словосочетания и знаки, включаемые в состав поясняющей части выводного теоретического ответа, которые не входят в состав тех ранее установленных теоретических утверждений, исходя из которых в процессе теоретического логического вывода обосновывается поясняющая часть выводного теоретического ответа, и которые не входят в состав того теоретического вопроса, на который теоретический ответ дается, а которые сами обосновываются в процессе теоретического логического вывода (путем визуального (чувственного) и мысленного сопоставления одних явлений, указываемых в ранее установленных теоретических утверждениях, на которые в теоретическом выводе делается ссылка, с другими явлениями, которые должны быть описаны в ответе на вопрос теоремы). (Выводной определяющий закон теоретической науки, выводное теоретическое определение. Выводная теоретическая истина), (с.271).

По сути это банальный пересказ некоторой совокупности общеизвестных положений теории познания и методологии науки.

Сам принцип написания данной работы - яркий образец не логичности, как утверждает автор, а схоластического умозрительного схематизма, поскольку ее содержание подгоняется под искусственную схему: все вопросы раскрываются автором на основе использования принципа дихотомического деления. Этот принцип автор проводит исключительно последовательно и как результат, - тривиальные по содержанию и экзотичные по названиям понятия: «реальности», «нереальности», «чистая и нечистая теоретическая наука», «прозрачная и непрозрачная теоретическая наука» и др. Это, на наш взгляд, свидетельствует о чисто механическом построении автором своей системы.

Всякий раз, когда автор дает ответ на «вопрос теоремы» он сопровождает его штампом - оценкой типа: (Аксиоматический определяющий закон, аксиоматическое теоретическое определение, аксиоматическая теоретическая истина) и т.п. Если исключить все повторы, если просто и ясно изложить идеи автора, то они смогли бы уместиться максимум на 100 страницах. Но тогда уже не было бы впечатления колоссального труда. Автору это не нужно и он дополняет свою работу еще и так называемой полемикой с оппонентами.

Изучение отзывов автора на ранее полученные рецензии побуждает сделать вывод, что дальнейшее обсуждение работы лишено всякого смысла. Автор требует проверки установленных в ней им законов и правил логики на предмет соответствия или несоответствия, именно и прежде всего, этим законам, и в целом рассмотрения работы по задаваемой им схеме, не отягощая себя анализом положения дел в сфере научных исследований по проблемам логики науки и доказательством личного вклада в разработку этих проблем, т.е. выполнением элементарных требований к научному исследованию. Любые замечания он воспринимает крайне болезненно и отметает их, ссылаясь на свое собственное толкование терминов, свое (и, конечно же, единственное правильное) видение проблемы. Логика убеждения в дискуссии с автором бессильна. В полемике с оппонентами автор допускает бестактные, оскорбительные, откровенно хамские высказывания и даже угрозы.

Любимое занятие автора - борьба с оппонентами: об этом говорит и объем 3-й книги (примерно 1/2 всей работы). Именно таким способом автор чаще всего пытается доказать истину своих положений. Вот пример: «Исходя из того, что критика рецензента ... опровергнута мной как логически ничем необоснованная, можно заключать, что понятие «основа основ теоретической науки» верное и поэтому состоятельно». Во-первых, автор ничего не отвергает, а голословно заявляет. Во-вторых, и это главное, любой студент знает, что выявление несостоятельности демонстрации еще не означает доказательства ложности критикуемого тезиса автора и, соответственно истинности антитезиса.

Учитывая то, что идеи автора работы неоднократно анализировались многими учеными, с принципиальными оценками которых мы полностью согласны, кафедра считает невозможным для себя вступление в полемику с автором данной работы. Эта полемика, будет лишена всякого смысла, поскольку в своих отзывах на предыдущие рецензии он продемонстрировал полное нежелание считаться с иным мнением, показал некорректное и неуважительное отношение к оппонентам.

Общий вывод: работу «Логические основы теоретической науки» не представляется возможным рекомендовать к публикации в связи с отсутствием квалифицированной постановки проблемы и новых знаний по вопросам, которые составляют предмет современной логики науки как одной из форм теоретического осмысления познавательных действий в сфере научного познания.

В соответствии с поручением проректора по научной работе Белорусского государственного экономического университета рукопись книги «Основы логики теоретической науки. Тайное знание» обсуждена с утверждением данного отзыва на заседании кафедры философии БГЭУ 23 июня 2009 г., пр. №12.

Зав. кафедрой философии

Белорусского государственного

экономического университета,

доктор философских наук,

профессор                                                                              В. К. Лукашевич

 Содержание